Музыка. Заключительная часть

Юрина комната опустела. Мамин роман с Юрой закончился. Он сбежал, как крыса, не попрощавшись, и ничего при этом не забыл.
Мама сидела на кухне, свесив руки, и смотрела перед собой невидящими глазами.
- Лена сыграй мне что ни будь грустное.
- Сыграю песню Солвеег из Пер Гюнта. А ты спой.

- …..Ко мне ты вернёшься и будешь со мной…. – пела мама, глотая слёзы.

Через пару недель Мама пришла в себя.
«У меня идея. А не поехать ли нам в Австралию?» - спросила она с энтузиазмом.
- На совсем?  - Лена попыталась настроится на Австралию и ей это  удалось.
Ей представилось открытое пространство на все четыре стороны. Экзотический пейзаж и бескрайний океан. Она услышала развёрнутую, ритмичную музыку волн.

Теперь Лене очень нужна была тишина. Она заткнула уши ватой. Она слышала в глубине сознания свою музыку, настолько изменённую Жениными импровизациями, что Лена едва узнавала её.
Она стояла в холле университетского общежития с полузакрытыми глазами. Ждать пришлось не долго. Не прошло и пяти минут, как ей на плечё по хозяйски легла рука.
- Пошли – сказал Женя.

Она сидела на его кровати, поджав ноги. Он стоял у окна.
- Я думала, ты уже уехал.
- Я передумал.
- А как же жена?
- Я развожусь.
- Я уезжаю в Австралию. У меня будет ребёнок.
- Сразу много новостей.
- Поехали с нами? Тебе не обязательно связываться надолго. На первых парах мне, наверное, нужна будет твоя помощь. Ты такой крутой парень. С твоим необъятным интеллектом, ясное дело, что ты ничей.


Четырёхлетняя Мелодия любит кататься на качелях, глядя в даль океана. Качели взлетают высоко. Мелодия запрокидывает голову, закрывает глаза и поёт что - то своё. Ей дирижирует океан.
Мелодия живёт в предместье Мельбурна с мамой Леной и отчимом Крисом.

Лицо молодой женщины на старой фотографии очень напоминает лицо Лены.
- Мать сбила машина, когда мне было десять лет. Отец так и не оправился после потери. – рассказывает Крис, синеглазый потомок шотландского вора, отправленного в Австралию арестантским кораблём триста лет назад.
Крис спокойный, заботливый, стабильный. Женился на Лене. Удочерил Мелодию.
Два года назад Женя исчез в лесах. Живёт дикой жизнью в племени аборигенов. Он открыл школу, помогает аборигенам в юридических вопросах. Аборигены почитают его как Бога.

Женя улавливает музыку Лены на дальнем расстоянии и импровизирует её по-своему. Лена с удовольствием слушает эти, смягчённые расстоянием, импровизации. раньше, когда они жили вместе, она сходила от них с ума. Её то и дело пробивала истерика.

Теперь Лена счастлива в тихой жизни. Время остановилось, но музыка играет.
******


*****

Аутизм в кино и жизни

В шведской глубинке, на забытом Богом хуторе умер старый фермер. На этом хуторе прошла вся его жизнь, жизнь его родителей и прородителей.

Жил фермер одиноко, очень просто и самодостаточно.

После смерти  пришли чиновники, любопытные соседи и просто случайные люди разбирать нехитрое  добро. Некоторые иронически высказывались о том что всё на ферме с тридцатых годов, если не старше -  машины, утварь, одежда - сплошной антиквариат – удогая рванина и старьё. И как же все удивились, когда нашли в бумагах фермера старые акции «Форда», настолько поднявшиеся за долгие годы в цене, что фермер был мультимиллионером. Фермер в акциях ничего не понимал и знать не знал о своём богатстве. Вся сумма поступила в государственную казну.

Об этом писали в газетах. Я внимательно рассматривала фотографию фермера – типичное лицо аутиста. Аутисты не любят перемен, предпочитают жить тихо и одиноко. Фермер жил в идиальных для аутиста условиях. Какой же катастрофой обернулась бы его существование, если бы богатство обнаружилось при его жизни.

У меня,  у моих родителей, у моих бабушек  аутизм выражен в слабой форме. У моего сына аутизм более выражен – повлияла враждебность окружающей среды. Я мало с кем могу общаться, но если получается – то это люди с разными формами аутизма. Связи с такими людьми, как правило, долгие и прочные.

Жить с аутизмом тяжело. Но были среди аутистов  и гениальные люди – Эйнштейн и Ван Гог, например.

 Люблю смотреть фильмы про аутистов . Я сразу узнаю своих. Фильмы -  истории болезни помогающие понять себя. Таких фильмов много, например ; «Парфюмер. История одного убийства», « Легенда о пианисте», « Человек дождя», но самый любимый – «Девушка на мосту» - о симбиозе двух аутистов. В этом фильме есть надежда.  Герои фильма – молоденькая девушка, которая просто пропадает в неспособности справиться со своими импульсами, в непонимании, что для неё нет места среди обычных людей, и пожилой мужчина, который нашёл способ выжить, научившись  слушать свой внутренний голос.  Он игрок. Вместе они выигрывают раз за разом. Они не способны удержать и разумно распорядиться деньгами, но они постепенно понимают, что им нужно  удержать друг друга.

 Жизнь несёт аутиста, как ветер щепку, развеивает его на все четыре стороны. Жизнь утекает между пальцами как песок. Ничего не удаётся удержать. В мире людей и животных быть необычным – это быть застрельщиком.

  Фильм начинается с того, что героиня,  дошедшая до ручки, пытается  спрыгнуть с моста. Герой пасётся на мостах в поисках потенциальных самоубийц – он цирковой метатель ножей – начало вполне логичное. Концовка – он собирается спрыгнуть с моста, потеряв лучшую партнёршу, свою любовь и весь свой нехитрый скарб – тут вдруг героиня  оказывается на мосту и останавливает его – концовка совсем нелогичная.  Но нужно верить, что в жизни  всё таки будет что- то хорошее – это простая, избитая идея фильма.

Сын принёс из библиотеки книжку о народных поверьях о разных мистических существах.

Среди прочих – описание эльфа – подкидыша, живущего среди людей – типичное лицо аутиста. Описание странных привычек – особенно в вопросах еды-  чисто аутистские – это мои профессиональные навыки ( образование, опыт работы) – аутисты очень капризны, едят далеко не всё, даже если голодные, но определённую еду буквально сжирают в неограниченном количестве.

Эльфы подкидыши часто не знают, что они эльфы и верят в то . что они люди, пока родственники из другого мира не откроют им портал.

- Мама! Мы с тобой эльфы!

В первые годы жизни в Швеции я работала художником в одном богоугодном заведении – мы расписывали посуду, вышивали, ткали, а так же шили, подшивали, латали.

 Среди прочих посетителей заведения был один человек, над которым любили потешаться все. С первого взгляда,  из далека было видно, что он аутист. Нищий, очень несчастный и одинокий, он приносил свои ветхие, латанные, перелатанные вещи и просил, чтобы их зачинили. Сколько его не убеждали, что зачинить эту рванину стоит дороже, чем купить новое, он приходил снова и снова. Ему были дороги его старые вещи.

http://www.intv.ru/view/?film_id=530

http://www.intv.ru/view/?film_id=4843&playNow=1

http://vk.com/homutovvv#/video147862738_161014594

****

Волк на дороге домой

Скандинавия дала политическое убежище солдатам обезьянам.
Завсегдатае дешёвых пивнух, закобаневшие патлатые стервы с голодной радостью вплантировали в себя волосатые обезьяньи тела.
Так появилось на свет мутанты, которые едва достигнув полового созревания стали убивать и насиловать. В Швеции подростки до пятнадцати совершенно неподсудны.

Три часа ночи. Бородач водитель ночного автобуса хороший мужик, если Марго попросит всегда остановиться у поворота на главное шоссе. Оттуда не больше пяти минут ходу домой. А от остановки полчаса идти по тёмным улицам.

Вот поворот. Марго сразу увидела волка у дороги.
- Смотри! Смотри! Волк!
- Так останавливать или нет? – лицо водителя было усталым и равнодушным.
- А чёрт с ним! Тормози.
В желтом тумане тающей мартовской ночи Марго и волк стояли на краю дороги, глядя друг другу в глаза. Молодой волк слегка наклонил голову вбок, с любопытством разглядывая безопасного человека на близком расстоянии. Марго знала – нельзя показывать, что боишься. Она сделала шаг вперёд и протянула руку. Волк попятился. Тогда Марго топнула. Волк сначала отпрыгнул, а потом повернулся и побрёл проч.
Жизнь всегда посыла Марго знаки грядущих событий.
В этот же день изнасиловали её одиннадцатилетнюю аутисткую дочь Соню.
Придя домой, девочка закрылось в своей комнате и молча сидела на кровати сжавшись в комок. Потом Соня долго мылась в ванной. Когда Марго пришла в комнату дочери пожелать ей спокойной ночи, девочка лежала на кровати. глядя остекленевшим взглядом в потолок.

Скоро все заметили, что Соня молчит, только все кроме Марго делали вид, что не замечают. Все кроме Марго знали, в чём дело. Марго слышала шушуканье за спиной. Стоило повернуться и она встречала невинные взгляды.

Однажды, идя по улице с Соней, Марго задержалась у витрины магазина, Соня не заметив этого ушла вперёд. И тут Марго услышала: -«Праститутка, шлюха!» Так окликала Соню группа подростков. Они тут же затихли, увидев Марго, которая сразу всё поняла и бросилась вслед за дочерью, но Соня в слезах отчаяния бежала из всех ног куда глаза глядят.

Дома был настоящий разгром. Соня швыряла и била всё вокруг, рыча как зверь. Выпустив, наконец, из себя накопившуюся ярость, она, обессилев, упала на пол. Марго осторожно присела рядом. «Это они» - наконец сказала Соня тихим твёрдым голосом.



- Свидетелей нет, сегментов нет, в Швеции детей до пятнадцати не наказывают. Вопрос исчерпан – кабанистая, стриженная под горшок полицейская смотрела на Марго непроницаемыми, толстыми стёклами круглых очков.
- Как же нет свидетелей. Соня выходила из продлёнки с её закрытием в пять часов вместе со своей классной учительницей. Та задержалась на минуту, что бы закрыть дверь.
- А учительница говорит, что ничего не видела и не слышала. Всё. До свидания.


Нож, целлофановый пакет и леска Марго носила в сумке постоянно.

Подростки – мутанты сначала заржали при виде Марго, но стоило ей опустить руку в сумку, они бросились бежать.
«Рано или поздно выслежу хоть одного»

Марго ехала поздним автобусом, Один из мутантов сидел на заднем сидении и спал. Больше в автобусе никого не было. Он видимо чего -то наглотался.
Натягивая леску на его горле Морго приглушенно зарычала.

Придя домой Марго села на кровать возле спящей Сони
«Мама, я тебя никогда не забуду» - прошептала во сне дочь.
****

Прожив долгую жизнь

Прожив долгую жизнь
Женщина, наконец, приходит к выводу
Что самое лучшее противозачаточное средство
Это её старость

Женщине, прожившей долгую жизнь
Смешно считать во множественном числе
Промелькнувших в жизни мужчин в количестве двух человек
*****

 

Девочка. Полная версия

Розе  двадцать Она живёт в маленькой комнате с сумасшедшей матерью и работает в маленьком цехе с сумасшедшей напарницей. Роза избегает, по возможности, лишних разговоров, но напарница и мать одинаково звереют от долгих пауз – им нужна подзарядка.
Начало восьмидесятых. Время выхода из социальной безнадёжности.
Дорохово. Лето. Вечер.
На остановке « Водохранилище Дорохово» толпился народ с пляжа. Подошёл автобус  на Москву, и все ринулись.  Толстая, лохматая коротышка  с силой пнула Розу в бок. «Не надо так толкаться» - Роза не успела закончить фразу. Лохматая образина завелась, как пожарная серена. На Розу пахнуло перегаром и  прогоркшими духами.  «Образина! Образина!» - кричала образина, тряся жабьим подбородком. Казалось – сейчас бросится. Роза заглянула ей в глаза –  там страх и бессилие.  Истерика – роскошь дорогая. А платить не чем. Несмотря на толчею, вокруг образины образовалось пустое пространство. Безумие заразно. Образина в измятом белом костюме, в потрескавшихся чёрных, лаковых туфлях на шпильках, явно не с пляжа. Она лет на двадцать старше Розы.
Автобус ехал. Народ абстрагировался и перестал обращать внимание. А образина всё кричала. Её обильно спрыснутые лаком патлы стояли дыбом, как шипы дракона. Грубый макияж стекал по обвислым щекам. Сквозь трещины морщин и складки  дряблого жира, были всё же видны слабые следы былой холености и красоты. 
 « Вот такими нас, евреев, изображают в карикатурах» - : думала Роза  
Роза встречала два полярных типа евреев в синагоге и в филармонии. 
Представители каждого полярного лагеря держались своих. 
В филармонии два полярных лагеря сидели в противоположных концах зала: с одной стороны неопрятные люди с болезненными, словно полустёртыми лицами, одетые в невероятную рванину, с другой стороны холёные, сытые, с  чёткими, крупными чертами лица, шикарно одетые, аккуратные. 
В лагере нищих не смотрели по сторонам, стесняясь своей убогости. В лагере имущих тоже не смотрели по сторонам, избегая ненужных контактов. В синагоге,  в тесноте религиозных праздников, представители власти имущих с потрясающим искусством умудрялись смотреть сквозь не принадлежащих к клану.
Психопатка из Дороховского автобуса  была явно потерявшая статус , из класса имущих. Её изношенный и мятый белый костюм был не серийного производства, когда то шикарные  лаковые туфли  - остатки былой роскоши.
Через несколько лет Роза  встретила её дочь.
С тех  пор как Роза прибилась к группе уличных художников, её мир раздвинулся – туда хлынул поток  событий, звуков, образов. 
Роза стала свободной. Она ушла от сумасшедшей матери и с проклятого завода. Раньше Роза избегала лишних разговоров, а теперь ей хотелось говорить с людьми. 
С утра уличные художники собирались у Новодевичьего. Там до пяти шёл поток туристов – потенциальных покупателей популярных видов Москвы. Во второй половине дня уличные художники собирались  на пяточке у «России» там шёл поток туристов, которых уже не пасли  экскурсоводы.
Фрума с любопытством смотрела, как Роза  рисует. Трудно было  догадаться, что Фрума беспризорница – чистенькая, ни пьёт, ни курит.  На вид  не больше четырнадцати. Не накрашена, одета очень просто – тёмно-синие джинсы, широкая  майка – мудрый подход к вопросу о пригостиничной проституции. Фрума говорила скучным голосом, торопливо и слегка запинаясь, как будто боялась, что её оборвут на полуслове.  Она с детской простотой рассказывала, что «работает» в «России» и берёт за секс по стошке, и при всём при том  (элемент «как у людей») у неё есть мальчик, который в армии.
Фрума была копия матери – такая же маленькая, пышноволосая, с крупными чертами лица, только более типичная  - очень белокожая, у неё были серовато синие глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами .
Роза думала : «В какой же защищённой среде нужно было  жить, что бы дать ребёнку махровое еврейское имя Фрума?».
Не все узнавали в Розе еврейку.  Она об этом не распространялась.  Первый раз её назвали жидовкой в три года –  соседка - добропорядочная мать семейства. 
Фрума часто подходила к Розе, стояла рядом часами, доверительно рассказывала о себе.  Ей неважно было, слушает Роза или нет. Фрума дала ей роль. Фрума всем раздавала роли, потому, что не могла строить отношения. И ещё ей хотелось хоть немного побыть собой. Необходимость навязала ей роль маленькой секс бомбы. Без этой роли она была не нужна и не интересна никому.
Фрума исчезла не попрощавшись. 
В ежедневном мелькании жизни уличного художника Роза забыла о Фруме.
Но вот она снова стоит рядом, ужасно бледная, но счастливая, в компании смазливого финского рабочего: - «Нарисуй его портрет»
В середине  восьмидесятых Москву наводнили финские строители, которые, в основном пили, а между делом строили и реставрировали целый ряд объектов в центре Москвы.
Попав в  финское общежитие, Фрума пустила корни, как сети. Она не выходила оттуда два месяца, делила  койку с любимым, и была совершенно счастлива в этой стабильности.
Она даже боялась открыть окно в отсутствии друга.
Будучи девочкой собранной, Фрума времени даром не теряла. За пару месяцем выучила финский.
Фрума была далеко  не единственной женщиной, жившей в общаге таким образом. Подруги жильцов были актуальны администрации, пока жильцы за них доплачивали.
Но всё хорошее когда ни будь кончается.
Хмурым ноябрьским вечером Фрума опять появилась у этюдника Розы, прижимая к груди когда то нарисованный портрет любимого  финна, который уехал домой к жене и детям.
После его отъезда Фрума еще, какое то время пыталась удержаться в общежитии, отдавалась за ночёвку, в надежде прибиться к кому ни будь ещё.  В конце концом её выгнали.
У Фрумы с собой была небольшая дорожная сумка.
Усталая Роза мечтала только об одном – домой, в уютное одиночество, но ей стало жалко Фруму : - «Ладно уж, но только на одну ночь».
Одиночество Розы было относительным. Она жила в коммуналке. У неё было тринадцать соседей. 
Придя домой продрогшие на ноябрьском ветру девчонки, молча пили горячий чай, закутавшись в пледы. 
-Цветная капуста в сухариках со сметаной как? - спросила Роза
-Обожаю!
- С горячими бутербродами с сыром!
- Вкуснятина!
После ужина  Роза вспомнила, что у неё есть пуховик, который ей мал и по цвету не подходит. На Фруме он сидел как влитой. Фрума во что бы то ни стало хотела отблагодарить и всучила Розе все свои пожитки, сказала что очень обидится если та не возьмёт.
Фрума страдала клептоманией, поэтому ходила за Розой хвостом, чтобы побороть пагубную тенденцию. Даже когда Роза была в ванной, Фрума стояла под  дверью, монотонно, нервно тараторя.
Фруме очень хотелось задержаться подольше,  хотелось стать незаметной, спрятаться под письменный стол или в гардероб. Она давно мечтала об этом – попасть в дом к нормальным людям, которые не будут мучить обязательным сексом.  Ей хотелось стать домовушкой, выходить из убежища, когда никого нет дома, подъедать из холодильника то, что скоро на выброс, прибираться, мыть посуду, быть полезной. 
Наутро Роза проснулась  совершенно измученная паническими импульсами Фрумы. Снова началось хождение хвостом.
Роза позвонила знакомому. Тот приехал купить накопившейся валюты, широким жестом пригласил девчонок в ресторан. А после ему на деловую встречу, Розе на свидание.  Фрума снова осталась одна. 
Быстро стемнело. Ветер затих. Было необычно тепло для ноября. «Всё равно мне повезло»- : Фруме было уютно и легко в подаренном Розой пуховике. 
Сон в электричке. Опустевший дачный посёлок, где она год назад была со своим придуманным мальчиком. Поздние яблоки. Дверь, которую удалось вышибить плечом. Колонка и теплушка во дворе. Нагретый  камень в постели. Старое шерстяное покрывало. На кухне банки с крупами, макаронами, чай и сухарики. Неделя райской жизни пока не выпал настоящий снег.

http://www.youtube.com/watch?v=UHfBXHari34&feature=related
http://www.proza.ru/2012/01/29/1024
Зима  - для шестнадцатилетней Фрумы,  как и для прочих  бездомных, была нелёгкой. Иногда она в порыве отчаяния говорила  незнакомым людям что устала, замёрзла  и  голодна.  Случалась чудо -  ей бескорыстно помогали. Но в большинстве случаев проходилось расплачиваться за ночлег собой. Не редко, попользовавшись, её просто выставляли за дверь среди ночи.
Любимым пристанищем Фрумы был лингафонный кабинет библиотеки иностранной литературы. Просторный зал со стеклянными стенами подобно оранжерее был уставлен кадушками с пышными  растениями. Фрума спала в наушниках, положив голову на стол – так она учила популярные иностранные языки.  Она могла спокойно поспать  три -  четыре часа.
Фрума проникала в рестораны и бары, затесавшись  в толпу входящих. На входе всегда было сложно. На выходе ещё сложнее.
Она искала не только возможных клиентов, но и более удачливых проституток, у которых были дети. Когда ей удавалось разжалобить и войти в доверие,  ей перепадала работа няни. Это было  любимым занятием, дающим надёжное пристанище. Со временем у Фрумы образовалась сеть знакомых – островок нормальной жизни в бескрайнем океане неустроенности.
Фрума пыталась что - то планировать, но судьба распорядилась иначе – Фруму  притормозили  на  выходе из ресторана два плечистых парня.  Парни были телохранителями крупного криминального авторитета, которому Фрума приглянулась. Плечистые парни   быстро  и понятно объяснили ей, что сопротивление опасно для жизни. 
Став любовницей бандита, Фрума  ежедневно чувствовала себя акробатом под куполом цирка. Подсаженный на допинги, вооружённый психопат был не предсказуем. Он открывал стрельбу по малейшему поводу. Иногда уставшей Фруме самой хотелось броситься под пули. А иногда он кидал ей ключи от дорогой машины и небрежно говорил: - «Покатайся»
Не умевшая водить машину Фвума вскоре являлась в слезах и, дрожа от страха, сообщала, что попытка покататься прошла неудачно. На что бандит лишь снисходительно улыбался.
Он покупал ей немыслимо дорогие подарки. У Фрумы не укладывалось в голове , как сумка или ремень могут стоить несколько тысяч долларов и что это действительно принадлежит ей.  Вечера проходили в ресторанах. Фвума неоднократно пыталась  незаметно ускользнуть, но её неизменно задерживали на выходе. 
Прошёл ещё один кошмарный год,  в конце которого  бандит сообщил ей  небрежным голосом, что она свободна. И ещё он предложил ей стать его женой.  Это предложение Фрума пропустила мимо ушей.
Оказавшись на свободе, Фрума не могла поверить, что жива. К тому же ей было позволено забрать с собой дорогие подарки. 
Несказанная удача так воодушевила, что Фрума нашла в себе силы  обратиться за помощью к родственникам.
Родственники разговаривали с ней через закрытые двери, пересылали друг к другу. В конце концов,  по цепочке пересылок Фрума вышла на самого дальнего  из родственников – своего отца. Тот послал дочь по дальше – то есть помог ей эмигрировать в Германию.
***
В те далёкие годы , когда Марк был совсем маленьким,  в его жизни произошла незабываемая встреча. 
Воспоминание детства было смутным, как размытый диск солнца над морем  сквозь лёгкий  летний дождь.  Маленький Марк слышал тревожное перешептыванье: -«Какая честь!  Но как рискованно!»
  В пансионат, принадлежащий семье Марка фон Вебера прибыла инкогнито Мата Хари.  Она провела в пансионате всего несколько  дней.
Маленький Марк видел силуэты мужчины и женщины идущих вдоль берега. 
Острый аромат  необычных духов и страха витал во всём доме. Тогда он впервые почувствовал прилив адреналина. Марку снились  яркие сны героиней, которых была королева авантюристок Мата Хари. Марк запомнил её, увиденной скорее  во сне, чем в реальности.
Вскоре его семья переехала в Мюнхен.  Соседская девочка еврейка  своей восточной красотой чем- то  напоминала  героиню  его грёз.  Марк  был ладным, светловолосым, ясноглазым   – истинным арийцем.
Его притягивало всё запретное. 
Марку  нравились песни немецких цыган. Ещё до войны он начал коллекционировать пластинки с их записями. Ему нравился пряный вкус восточных сладостей.  Он часто заходил в лавки, где торговали всякой экзотикой, с любопытством рассматривал статуэтки из дальних стран – чёрных божков из Африки,  молочно – белых пузатых мандаринов из Китая,
Соседская девочка  была символом запрета. Марк ей нравился, и она этого не скрывала.
Когда начались репрессии на евреев, группа подростков обрила девочке голову. Марк подобрал её смолистый локон и потом хранил его в конверте среди особо дорогих ему вещей.
В далёких сороковых Марк фон Вебер был рьяным гитлерюгентом, но по прошествии пятидесяти с лишним лет, он сделался  мирным пенсионером после долгой службы в гражданском  флоте. Жена подумала: - «Вот, наконец, настало время, когда не придётся делить мужа с портовыми шлюхами», но просчиталась. Своей жене Марк врал больше чем всем вместе взятым шлюхам , с которыми ему доводилось  встречаться  за долгую жизнь. Первое что он сделал после выхода на пенсию –  развёлся. 
Старый морской волк был в отличной форме для своих лет – ни одного седого волоса в русой чёлке на косой пробор , орлиный взгляд голубых глаз, высокий плечистый, жилистый.  Марк имел вкус и аппетит.
******
Самолёт приземлился в мягкие сумерки. Над  Мюнхенским аэропортом висела полная,  полупрозрачная луна.
Этот цвет сумерек  имел неповторимый оттенок,  который казался Фруме до боли знакомым. Она почувствовала томную слабость во всём теле и  спускалась  по трапу тяжёлыми шагами, как блудная дочь, вернувшаяся домой после долгих скитаний.
Весенняя ночь была молода. Фрума сжимала в кармане пальто клочь от номера, где остался не распакованной чемодан. 
Она заглядывала в потухшие витрины маленьких  антикварных магазинов, слушала эхо собственных шагов, гуляя по узким улицам старинного города. В одной из витрин Фрума увидела нижнее батистовое платье и шёлковое бельё времён ретро. Её ужасно захотелось купить эти вещи.
Огромный пивной зал напоминал одновременно церковь и зал ожидания – высокие деревянные потолки, ряды  тяжёлых, длинных столов и скамеек вдоль них . Поздним субботним вечером  кельнеры носились с подносами уставленными пузатыми кружками. Зал был полон пьяным говором. Марк и Фрума оказались сидящими друг против друга. Марку понравился потёртый каракулевый берет Фрумы. Такие носили во времена его молодости. Он подмигнул ей и поднял кружку с пивом. Она неловко улыбнулась в ответ.
- Что будешь пить? – спросил Марк.
Фрума покачала головой. 
На следующий день ей нужно явиться с рекомендательным письмом в еврейскую семью,  где ей предстояло работать няней. А в понедельник ей нужно в лучшем  виде предстать перед чиновниками из департамента по делам эмигрантов.
На следующий день, гуляя в парке, Марк снова увидел Фруму.: - «Тот же милый беретик» 
Фрума сидела на скамейке, покачивая коляску, в которой спал прелестный малыш. Марку вспомнился фильм тридцатых «Маленькая мама».  Ему  захотелось стать благодетелем  этой детки с деткой.
Знакомые подшучивали над  Марком – казалось бы, вышел на пенсию – угомонись. Какое там! Он стал ещё более неуёмным. Марк тяготился бездельем. Периодически он водил частные суда. А в промежутках помогал своей  старой кузине в антикварной лавке. Ему нравилось болтать с посетителями, прикасаться к предметам старины, пытаясь представить их историю. Среди старых открыток он нашёл пачку фотографий танцующей Маты Хари.
Фрума только и думала о витрине антикварного магазинчика, лежащем на ней батистовом платье и шёлковом бельё. Она сама удивлялась капризному желанию поскорее купить эти вещи.
Встреча с чиновниками эмиграционного департамента прошла успешно. Отвлечённая Фрума не нервничала.
Знакомый берет за окном магазина.  Марк отложил фотографию полуобнажённой Маты Хари.
- Есть ещё пеньюар  цвета лаванды, ночная рубашка из этого гарнитура – Марк разложил вещи на прилавке.
Всё это стоило не дёшево. У Фрумы не было таких денег. 
- Хочешь, подарю?
Он не помнил, как давно пришла  к нему эта идея - девочка живёт в его доме, но  он не должен её видеть. Разве что мелькнёт пола  пеньюара, послышится удаляющийся стук домашних туфелек. Девочка  - привидение присматривает  за домом. 

Фрума почти не помнила свою мать трезвой. Мать была крепкой бабёнкой, и даже в подпитии умела держаться.
Когда Фруме было восемь у матери начались приступы  белой горячки.
Фрума какое то время жила в семье  двоюродной тётки. Сначала Фрума обрадовалась , потому что помнила по  лучшим временам эту семью как весёлую  и гостеприимную.  Заряд веселья и гостеприимности скоро кончился. Фрума почувствовала себя очень неуютно среди людей, которые вдруг перестали её замечать.   Иногда краем глаза Фрума улавливала их брезгливые гримасы. Она не могла спать по ночам. Глава семьи оглушительно храпел. Фрума засыпала только под утро, но вскоре её будила  зарёванная троюродная сестра: - «Ты такая бледная, лежишь, руки на груди скрестила – как покойница ». Фрума болезненно вздрагивала. Даже будучи маленькой, она чувствовала, что нормальный ход её жизни нарушен, и процесс этот необратим.
Фруме нравилась предложенная Марком игра – Фрума пряталась в его доме, а он не искал,  или делал вид, что не замечает. 
Фрума спала, спрятавшись под кроватью или забившись в гардероб. Иногда она спала, закамуфлировав себя среди подушек на софе, накрывшись с головой тюлевым покрывалом. Марк любовался ею спящей: - «Моя маленькая заколдованная принцесса. Моя живая скульптура».
Открывая дверь, Марк чувствовал, что меняется.  Он почти умирал от старости или становился совсем юным. Он  входил во мрак обжитого дома как кошка. Созданная им сказка жила сама по себе. От сквозняка вздымались занавески, мелькала уходящая тень. Открывалась со скрипом  дверь  шкафа – бара, на ней, нарисованная фосфорными красками, танцевала Мата Хари.
Возвращаясь из плаванья, он знал, что дома его  ждёт плод  воображения - Фрума . Иногда Марк верил в это, а иногда смеялся над собой и называл себя идиотом. В доме царил порядок. Ни пылинки. На подоконниках  горшки с ухоженными орхидеями. 
Фрума работала приходящей няней в еврейской семье, куда её устроили по рекомендации. Если бы не работа, Фрума не выходила бы из дома Марка. Она растворялась в безопасном мирке, подолгу спала, хотя по привычке, нажитой в тревожной неустроенности, Фрума слышала сквозь сон.
Марк разговаривал сам с собой так, чтобы она слышала.  В его мыслях она всегда была рядом.
- Эта грузовая филиппинская посудина просто ржавое помойное ведро. Еда – баланда  для свиней.  Команда шайка уродов – каждый вечер смотрят детское порно.  Но следующий рейс – яхта – люкс, игрушка мультимиллионера. Что ты скажешь на предложение подработать официанткой?  Деньги немалые.
Ответа, как обычно, не последовало.
Марк облегчённо вздохнул.
Он писал Фруме письма на старинных открытках и оставлял их столике в прихожей. К письмам  прилагались милые подарки и небольшие суммы денег на карманные расходы. 
Море укачивало, как колыбель. В живописной дымке летнего заката появилось тёмное пятно. По рации передали, что в направлении яхты летит облако гнуса. Марк задремал, сидя со стаканом виски на палубе.
Смерч насекомых вырвался из второго круга ада и кровожадным джином летел в направлении яхты.
Боцман крикнул Марку :- «Ложись!» Но тот спросонок не понял. Мгновение – и чёрная гудящая масса облепила его. Насекомые ели кожу с лица и рук, набивались за ворот рубашки. Марк беспомощно пытался стряхнуть с себя кишащий кошмар.
Порыв ветра  унёс облако насекомых дальше. На палубе лежал истекающий кровью человек без кожи. Вызванный вертолёт неотложной помощи прилетел слишком поздно. Старое сердце Марка не выдержало потрясения.
Ночь была дождливой и ветреной. Сквозь шум дождя Фрума услышала слабый стук в дверь. Она выглянула в окно. У двери нерешительно мялся светловолосый мальчик лет восьми.
« Потерявшийся ребёнок?».
Открыв дверь, Фрума сразу узнала призрак Марка и совсем не испугалась, когда он по- хозяйски шагнул за порог.
Марк завещал  Фруме всё, что имел. Она продолжала работать приходящей няней. Этот небольшой доход не давал возможности содержать дом. 
Однажды вечером ярко накрашенная и приодетая Фрума пришла в казино. Поставив на кон почти всю свою зарплату, она проиграла. Она попыталась во второй раз, положив мизерный остаток. Дальше она только выигрывала.
Фрума стала этим жить. Она была осторожна и долго не задерживалась в одном месте, поэтому часто была в разъездах. Вдали от дома Фруму одолевало щемящее чувство, что её ждёт оставленный одинокий ребёнок, и она засыпала в слезах.