БИЗНЕСМЕН
Костик Дидонов медленно проезжал на своем идеально чистом ´´ Мерседесе´´ мимо дорогих ночных клубов перед самым закрытием. Неснятые дамочки входили в одинокую ночь, как в холодную воду. Тихо переругиваясь с дорогими, наглыми приклубными таксистами, торопились сесть в проходящие такси подешевле.
Дидонов выбирал такую, чтобы ещё ничего, и тормозил.
В серебристом окне своего ´´ Мерседеса´´, как в картинной раме он выглядел интелегентным, спокойным и обеспеченным. Перед дамочкой открывалась дверь. Из салона машины уютно пахло дорогим парфюмом. Внутри был идеальный порядок. Костик со скучающим видом спрашивал, куда подвезти.
Дорогой рассказывал байку, как случайно захлопнулась сейфовая дверь его квартиры, как не удалось снять дешевый ( за сто долларов) номер в гостинице и теперь он катается до утра, а утром у него аукцион.
В этой истории было много проколов, но в конце бездарно потраченной ночи хотелось верить, что появился наконец такой солидный, состоятельный бизнесмен, который положит конец одиноким скитаниям, обеспечит и защитит.
Без машины он выглядел рачком, лишенным раковины. Мы сидели на кухне и пили чай. Он осторожно выспрашивал меня, на какие средства я живу ( Pодители помогают? Муж содержит? Работаю? Где?) Я сочинила версию не менее дырявую, чем его собственная. Но он сделал вид, что поверил.
Потом он стал рассказывать о себе. Занимается бизнесом, в частности антиквариатом. В связи с этим много ездит по миру. Был женат два раза. У него трое детей. Содержит обе семьи. Когда мы узнали друг друга ближе, мы друг другу не понравились, но оба сыграли полную очарованность.
У нас начались странные отношения. Мы не были друг для друга реальным вариантом. Это была взаимная испытательная прогонка. Проверка силы имиджа и качества игры. Потенциальный объект воздействия всегда верит в то, во что ему хочется верить. Главное же не навязывать свою линию и цвет. Быть чистым листом, на котором клиент мог бы нарисовать то, что ему нравится.
Через две недели я знала, где он живет и работает ( контора типа ´´ Рога и копыта´´). Он не знал, что я знаю. Он говорил, что живет с мамой. Я спросила, знает ли мама, что мы встречаемся. Он сказал, что знает: ´´ К моим женщинам у нее предвзятое отношение. Родительская ревность.´´
Однажды я спросила, любит ли он класcическую музыку. Он сказал, что обожает. Мы сидели и слушали Баха в записи. Может Костик и любил музыку, но что-нибудь легкое. Через полчаса я поняла, что нельзя так издеваться над человеком.
Он сказал, что уезжает по делам дня на два и попросил у меня в долг 500 долларов. Я сказала, что могу дать только 300. Я поехала провожать его в аэропорт. Он сказал, что вернёт деньги сразу же по приезде. Я прождала месяц. От него небыло никаких вестей.
Я позвонила в дверь его квартиры. Мне открыла пожилая женщина. Я представилась и объяснила причину моего визита. Она тоже представилась. Это была его теща. Она показала мне фотографию дочери – девушки, похожей на меня внешностью и судьбой. Сейчас она была на последнем месяце беременности. Костик появился у них год назад.
Я встретилась с Костиком на следующий день. Он был очень грустным. Он вернул мне деньги и даже на 20 долларов больше. На эти 20 долларов я сдуру купила себе босоножки, которые потом невозможно было носить.
С серьёзными намереньями
Захотелось Нинке любви, а главное-понимания.Где взять? Решила дать объявлене в газете ** Хочу,мол, познакомиться с психоаналитиком. И вся я из себя молодая,красивая ...** - Почему с психоаналитиком ?Почему уж сразу не с психиатором ?-спросила подруга.- С психиатором рано.А вот психоаналитики людей понимают. Люди перед ними раскрываются. глубоко. - Раскрываются глубоко- может тебе лучше с дантистом или с генекологом ? - Нет .Вот хочу психоаналитика. Звучит очень интеллигентно. Вобщем дала Нинка оъявление,и посыпались ответы. Но вскоре поняла она что отвечают ей не врачи а пациенты. Вкрадчивым голосом рассказывали они,что глубоко знают предмет но работают не по специальности\ зачем мелочиться если есть более яркие таланты\ а работают они известными режиссёрами ,крупными бизнесменами, знаменитыми писателями. Некоторые сразу просили её сесть, что бы не упала, когда узнает с кем имеет дело и называли фамилии, часто упоминаемые в прессе. На встречу же приходили дрожащие странные существа, одетые во что Бог пошлёт, и у Нинки при виде их появлялось токое выражение лица что это вызывало вспышки агрессии. И самое ужасное, что у всех у них был определитель номера, так что не смотря на то что им сразу давали понять-конакт не состоялся,они начинали сосредоточенно названивать. Но Нинка не теряла надежду, хотя шла на очередную встречу вооружившись на всякий случай каким нибудь предметом домашнего обихода. К тому времени она уже знала что есть два вида маньяков; занятные и занудные-занудные страшнее .Дальше хуже .Всё продолжалось до тех пор пока на её объявление не ответил один безцветный голос и ничего не обещая предложил встретится. Это был мужчина отлетического сложения, одетый очень просто во всё новое : тёмносиние джинсы, белая майка, белые красовки. По призванию он был телохранитель ,но работал в основном санитаром в психбольнице в отделении для буйных. По Нинкиной просьбе он с профессиональной жёсткостью поговорил с предыдущими кандидатами и они разом отпали,потом он продеманстрировал ей профессиональные качества телохранителя и Нинка отпала сама .Вобщем всё хорошо закончилось- поженились,стали жить.
ДЕВУШКА С БУТЫЛКОЙ
- Рыбка!В ответ раздался мучительный стон, и два ярко-зеленых глаза открылись.- Валя, убей меня.- Голова болит?- Все болит. ´´Рыбка´´ осторожно сел в постели и осмотрелся, будто видел все вокруг в первый раз: ´´ Никогда больше не буду пить!´´ - так начинался каждый его день в чужом городе, в чужой стране. Харри - на его языке значило рыбка перанья. Он с закрытыми глазами прошел, шатаясь по коридору в ванну. Подставил голову под кран с холодной водой, горячей не было, потом, содрогаясь, полез под душ. Возвращаясь из ванной он включил в коридоре свет. На светло-сером линолиуме отпечатались черные следы его босых ног. Потом он с трудом отыскал в полутёмной комнате свои вещи, оделся и вышел. По утрам Валя для него не существовала. Он стоял на дороге под проливным дождем и ловил такси. Проходящие машины обдавали его брызгами. Никто не останавливал, наконец ему повезло. Маленькая красная машина притормозила. Харри сказал на чистом местном языке единственное слово, которое он знал: ´´Штука´´. Водитель согласно кивнул. Валя легла спать после его ухода. Когда она проснулась, была уже середина дня. Яркий свет пробивался сквозь щель в тяжелых шторах, оранжевыми пятнами плавал под закрытыми веками. От жары нечем было дышать. Валя откинула прилипшую простыню и прислушалась: кран не капал. Значит воду совсем отключили. В воздухе висела переливающаяся масса пыли. В коридоре зазвонил телефон.- Валя, твой ушел?- Да.- Мой тоже, поехали на водохранилище.- Да, надо где-нибудь помыться.- Еще не проснулась?- Ой, да мы вчера тут совсем... У тебя тоже воду отключили?
Старый автобус с проржавевшим дном мчался по разбитой дороге, трясясь и подпрыгивая, так, что казалось, вот-вот развалится. Валя и китаянка Кука были единственными пассажирами. Они, то болтали перебивая друг друга, то неожидан-но замолкали и скучая глядели на высохшие бесцветные поля за окном. Ехать нужно было больше часа, наконец, они въехали в теневую зону леса. Девушки попросили водителя остановиться. Широкая асфальтовая дорога вела через лес прямо к водохранилищу. Валя достала из сумки бутылку пива и передала ее Куке.- Пей первая, у меня губы в помаде. Впереди бежали, играя друг с другом , две уродливые дворняжки.- Тут столько диких собак, я их боюсь.
Водохранилище лежало в песчаной ложбине, как огромная синяя капля. Девушки стояли на краю песчаного откоса держа в руках туфли, ветер трепал их одинаково длинные волосы, вздувал и задирал края тонких коротких платьев.- Кука, как дальше будем жить? У Куки и Вали была одна и таже проблема: их любовники иностранцы скоро закончат работу в городе и уедут, а их с собой не возьмут.
- Куда подъехать? – спросил таксист.- Вот прямо, к этому усатому в белой майке, – сказала Валя, открывая на ходу дверь. Харри стоял, прислонившись к деревянному забору, бледный от жары и усталости. За забором еще гудели желтые краны, на фоне огромного серого здания будущей гостиницы, где он работал сварщиком. Такси с раскрытой дверью продолжало медленно ехать. Харри оттолкнулся от забора и прыгнул внутрь, прямо в объятия Вали. ´´ Теперь на водохранилище!´ И они поехали дальше. На седенье лежала раскрытая сумка, полная фруктов.- Коньяк там?- Там, на дне сумки и вода тоже.
Яркий шар солнца висел в конце дороги, поток тяжелого пыльного ветра несся сквозь машину. Они пили большими глотками мягкий коньяк, запивая его холодной газировкой, и целовались.
У берега прыгал на волнах огрызок яблока. Солнце садилось, и блики света больше не слепили глаза. С воем сирены пронеслась мимо моторная лодка. Но не разбудила Харри, он лежал, уткнувшись носом в вытоптанную траву. Валя отложила учебник английского языка и стала рисовать его распластанную фигуру. Солнце село. На пляже появились собиратели пустых бутылок.
- Похож, красивый мальчик.Валя обернулась. Толстая пожилая женщина в выцветшем платье смотрела на бутылки, лежавшие рядом с Харри.- Берите.- Вот спасибо! Харри проснулся и сел.- И вам спасибо, молодой человек, у вас очень симпатичная девушка.- Он ничего не понимает, он иностранец.- О чем она говорит? – спросил Харри.- Она говорит, что тебе пора купить мне новые джинсы. В центре города поток машин двигался медленно, как на конвейере. Таксист обернулся к спящей на заднем сиденье парочке.- Аллё, подъезжаем, пятьсот, как договаривались, только вы побыстрее выходите, а то здесь запрещено останавливаться .Харри и Валя пробирались среди гудящих в пробке машин к тратуару, где у входа центальной гостиницы стояла целая толпа ловцов мелкой и крупной валюты, всех полов и возрастов.- Мистер, плиз, купите, мистер, мистер дайте, продайте...Они прошли через это скопление снаружи, потом через скопление охранников порядка, изнутри и оказались в пустом холле. Харри мягко ступал в белых кросовках, Валя громко цокала лаковыми каблучками, подбитыми железом, привлекая внимание администрации.- Сначала ко мне, потом в бар.- Я тоже самое хотела.
- Харри, что ты будешь делать, если я забеременею?- Если я об этом узраю, я трахну тебя как следует, а потом, с большим сожелением с тобой расстанусь.- Ты, знаешь кто?- Знаю, - одинокая ... рыбка.- Свинья.
Валя вошла в бар на дрожащих от недавнего напряжения ногах, на распухших, ярко-красных губах блуждала неловкая улыбка. Удовлетворенный и на время потерявший интерес к жизни, Харри шёл за ней, мрачно надвинув кепку на глаза. Он усадил её за самый дальний отгороженный ширмой столик, но когда он вернулся с двумя кружками пива, за столиком уже сидели двое парней с его фирмы.- Харри, до того, как уедешь, оставь нам её телефон.- Она, между прочим, всё понимает.- Когда он уедет, я напишу номер моего телефона на дверях вашей конторы.Парни, смутившись, ушли. Мимо прошел элегантный соотечественник Харри и кивнул Вале.- Какая ты сука.
Мальчики плотно сидели за круглым столом. Два крепко сбитых и приятно пах-нущих торса прижимались к Вале с двух сторон. Харри сидел напротив. Подошла служба безопасности в штатском.
- Документы. Валя достала паспорт: `` У меня открытая виза. Харри, купи им пива.``- Сама купи, я так пьян, что встать не могу.Он швырнул ей через стол свой бумажник. Пока она отходила к стойке бара Харри неожиданно протрезвел: мясистый лохматый парень пряничного типа с большими, словно нарисованными глазами, говорил что-то смотря на Валю.- Он сказал, что по утрам ты завариваешь хороший чай и делаешь вкусные бутерброды.- Харри, я от тебя ничего не скрываю. Но с такими скотами, как этот, я не сплю. Хочешь, спросим его вместе?- Нет, он меня возненавидит . Но какая же ты сука! Все, поехали домой, спать хочу.
Они сидели за столом, посередине ярко освещенной комнаты. Была глубокая ночь. Она почти спала, а он внимательно разглядывал её:
- Господи! Где я?! С кем? Ты же знаешь, как я тебя ревную.- Ревнуешь, и уезжаешь насовсем. - Харри, когда тебе хорошо ты так далеко.- , правда?- Правда, вернись ко мне.- В следующий раз.Он поцеловал ее и встал с постели:- Есть хочу, как зверь, поехали, пообедаем в каком-нибудь хорошем ресторане.
В маленьком уютном кооперативном ресторане они неожиданно встретили всю вчерашнюю компанию.
- Пошли в другой зал, я не хочу их видеть.- Валя, тебя ещё что-то смущает? А ты смогла бы отдаться мне прямо здесь, на столе? Я бы хорошо заплатил.- Сначала заплати.- А ты возмешь деньги и сбежишь! Я тебя знаю. Валя, мне нужно заехать в гостиницу.- А потом?- Потом посмотрим.
Валя сидела среди развевающихся занавесок на подоконнике, болтала ногами и смотрела как Харри переодевается.
- Подари мне какую-нибудь майку, которую ты ещё не стирал. Я буду в ней спать, когда тебя нет.- Но мы же спим вместе каждый день.. Валя не надо на меня так смотреть! Ты не имеешь права! А не хочешь переодеться в эту майку сейчас?- Прямо здесь, на подоконнике?- еще что-нибудь на подоконнике?- Хоть окно закрой.- Боишься свалиться на улицу? Я удержу тебя.
Длинный темный коридор с симметрично расположенными дверьми, казалось, постепенно сужался. В тупике была дверь. Харри постучал в неё.- Это номер моего шефа. Помнишь его?- Кого ты больше ненавидишь, его или меня?- Он хороший мужик. Он сказал, что за такую девушку, как ты любые деньги даст.
Дверь открыло голое брюхо увенчанное растрепанным пучком шерсти. Харри достал бутылку из сумки и поднял её в знак приветствия. Брюхо болезненно сколыхнулось и уплыло в ванную. В номере не было стульев, только две кровати и тумбочка, уставленная бутылками. Харри и Валя сели на кровать. В дверь постучали. Харри открыл.
- Валя! Это Лаури, это Кари.Все вместе сели на одну кровать. Появился одетый шеф.- Валя, на этой кровате всем сидеть тесно, а мой начальник только тебе позволит сидеть на своей кровате. Это большая честь. Валя пересела. Толстое лохматое существо сидящее рядом, ущемленно смотрело на неё, а трое молодых красавцев сдержанно улыбались. Все молчали. Когда эта картина достаточно зафиксировалась в памяти у присутствующих, Валя встала и сказала: ´´ Я пошла.´´ Харри позвонил вечером следующего дня.- Валя, прости, я свинья. Мне очень плохо. Я хочу тебя видеть.- Что с тобой?- Не знаю, наверное отравился. Я вчера так напился. Зачем ты ушла?- Приезжай. Я жду тебя.
Валя открыла дверь. Харри вошел пошатываясь, держа в руке бутылку виски и остановился прямо под горящей лампочкой. Его лицо было пугающе бледным и мокрым от пота.
- Может скорую помощь вызвать?- Нет. Я хочу лечь. Высплюсь, завтра все пройдет.Он стал растегивать рубашку.- Харри, что у тебя на боку?- Наверное вчера упал, поцарапался, не помню.- Это же ножевая рана! Тебе в больницу надо срочно! - Никогда раньше не ездил на скорой помощи. Ты мою бутылку с собой взяла?- Взяла, но тебе не дам, сама буду пить, а ты завидуй.- Что же так машину трясет? Я умру раньше, чем они меня довезут.
Харри с ужасом смотрел на вспузырившийся потолок, похожий на воспаленную живую ткань. Сумасшедший старик с перерезанными венами истошно кричал: ´´Дайте пить!´´ Врачи запрещали к нему подходить. На каталке везли женщину с распоротым животом. Она монотонно повторяла: ´´ Я чувствую себя хорошо.´´
´´ Осень - сезон самоубийц´´ - сказала медсестра, - ´´ Я должна взять анализ крови ´´, и приготовила железный многоразовый шприц.- Я не позволю себя этим колоть! – закричал Харри. – Валя, увези меня отсюда.- У тебя внутреннее кровотечение, тебя нужно срочно оперировать.- Я не соглашусь на операцию здесь.- Тебе нельзя двигаться, ты должен остаться здесь. Это очень серьезно. Я приду завтра рано утром. Я звонила твоему шефу, я звонила всем, - никого нет дома. Я найду их. Я знаю где их искать. Не бойся, все будет в порядке.
Харри лежал на жесткой больничной койке в темном коридоре в конце которого стоял, освещенный желтой лампой, пустой стол. Ему страшно хотелось пить. Он повернул голову к стоящей у лифта каталке, с накрытым белой простыней телом. ´´ Господи! Да заберет кто-нибудь отсюда этот труп или мне всю ночь на него смотреть?! К черту! Не могу здесь больше оставаться!´´
Он долго блуждал по темным улицам, наконец, вышел на широкое шоссе и остановил такси. Через полчаса такси подъехало к гостинице.- Аллё, друг! Сер, или как тебя там, проснись. Харри лежал на заднем сиденье и ,казалось, спокойно спал...
Валя сидела в майке Харри и обливаясь слезами допивала бутылку виски, которую он принес в последний раз.- Ну, много ты хорошего от него видела? – утешала её Кука.- Он бы все равно тебя бросил, уехал бы и забыл. Мой тоже, сволочь, так прямо и говорит : ´´ Ни на что не расчитывай.´´ Лучше б сдох тоже. Вот сидишь вся зареванная и ещё по милициям потом затаскают. Мужчина – это враг. Мужчина всегда найдет, как нагадить женщине, особенно напоследок. -
НЕСЧАСТНАЯ
- Зачем за волшебника замуж выходила?! Я же просил не трогать мою аппаратуру! Даже близко к ней не подходи!
- Мне душно, я задыхаюсь!
Он перестал злиться, сочувственно посмотрел на меня и погрузил обратно в аквариум. Там хорошо, хотя я в нем как-то не смотрюсь: ´´Я думала – это радио, хотела музыку послушать, нажала на кнопку, а теперь у меня вот – жабры.´´
- Не расстраивайся, я все исправлю.
Он вышел из комнаты. ´´Забудет´´ - подумала я сидя в аквариуме среди развевающихся лент водорослей. С одной стороны хорошо, что у меня жабры – по крайней мере, отличаюсь от трех остальных. Неделю назад он послал меня на все четыре стороны, а выходить из дома запретил. Теперь каждая из нас четырех утверждает, что она основная, а остальные производные. Мы его ужасно ревнуем друг к другу, но жаловаться боимся, вдруг опять пошлет на все четыре стороны и тогда нас будет слишком много, чтобы его поделить. А он не удивляется, когда видит нас вместе, пьет – думает, это только кажется.
Открывается дверь. Входит одна из нас. Видит меня в аквариуме:- Оригинальничаешь?- Нет, у меня жабры появились.- Лучше бы у тебя что-нибудь пропало, например, лишние пять килограмм.- Не пять, а семь – входят остальные двое.
Теперь мы в сборе, нужно уточнить график.
- Сегодня моя очередь.- Твоя очередь была вчера.- Но вчера его вообще не было дома!И так мы соримся каждый день.
Очeнь хочется позвонить подруге. Все четверо подходим к аппарату.
- Это телефон, или это что? А то будет как с радио.- Спасибо, у меня уже есть жабры, кто следующий за отличительным знаком?- Может жребий бросим?- Ладно, рискну.Повезло – ничего не случилось.- Алло – раздалось в трубке – жива? Как проходит медовый месяц? Этот сумасшедший тебя ещё не доканал?- Он не сумасшедший, он волшебник.- Не верю я в это. - Тогда почему в гости приглашать боишься?Пауза. - Как думаешь, где он этому научился? Где вообще этому учат? -Я пыталась разузнать, - он молчит.- А он ещё что-нибудь умеет? - Зачем ему уметь ´´что-нибудь ещё´´? - Куда девались его предыдущие жёны?
Ночь. Он спит мертвым сном. Под окном воют собаки. Когда вой становится невыносимо громким, он просыпается, распахивает окно и свистом разгоняет их. Каждую ночь они воют, и каждую ночь он их разгоняет.
- Это не собаки, это волчицы! Я никому не прощаю измены. - Миленький, разве тебе можно изменить?- Ну, я ведь импотент.- Не наговаривай на себя, просто устал, много работаешь. -Эти волчицы тоже сначала так говорили, каждая в своё время.
ПРИМАНКА
Над жёлтым домом висела луна. Ее напрочь глушил горящий в упор прожектор.
- Жентельмен! Когда мы поженимся?! Отвечай!
- Поверь Жизель, я ничего к тебе не чувствую – Жентельмен искренне приложил руку к ширинке и согнутый, под моральным давлением в вопросительный знак, побрел прочь. Его черная тень на жёлтой стене так же понуро склонив голову пошла в другую сторону.
Жизель стояла на ковре опавших листьев под изломанными, как молнии, ветками голых деревьев, прижав к груди букет анемонов и еле слышно лепетала в догонку уходящему жениху слова любви. Слезы, полные косметики, катились по её щекам. Свадебное кружевное платье и светлые прямые волосы трепетали на ветру, как белый флаг.
- Товарищ постовой, который час?
- Два часа ночи, гражданка.
- Не весело, наверное, стоять на перекрестке и спать хочется?
- Это вы точно заметили.
- А вы подите поспите в свою будку, я за вас постою.
На перекрестке дорог вместо серого форменного обелиска стояла фарфоровая белая фигурка. Как мыши в темноте сновали туда сюда редкие машины. Серебристый лимузин, подмигнув ей фарами, остановился.
- Вы не меня ждёте?
- Нет , я стою на посту, регулирую движение – ответила Жизель лимузину.
- Форма у вас странная. Больше похожа на свадебное платье.
- Это форма для женщин. Вообще-то, я была раньше балериной – она грациозно крутанулась на одной ножке.
- Если у вас есть жених, измените ему со мной.
Идея, лечь под лимузин, показалась надтреснутой Жизели соблазнительной:´´ Я еще так молода! Но Жентельмен, он раскается когда узнает!´´ – и она бросилась в обътья лимузина. Но форменный обелиск встал между ними:
- Гражданочка! Я не для этого доверил вам свой пост. А вас гражданин, попрошу проследовать за мной.
- Какой я тебе гражданин. Я – иномарка.
Луна, набравшая полную силу, висела над головой Жизели, как проклятье. Ветер вздувал парусом её белое платье. Жизель остановилась на границе узкого переулка, в глубине которого, как путеводная звезда, горело окно. Гибкая стремительная мелодия скрипки вилась оттуда, бросая притягательные кольца вокруг стройного стана Жизели. И она полетела в легком танце на пленительный звук, сжимая в руке взгруснувшие анемоны. А за жёлтой занавеской горящего окна сидела на деревянной табуретке грузная старуха с каменным лицом. Горбатый желтовато-бледный скрипач в чёрном фраке, то согнувшись, играл старухе в самое ухо, то отходил от неё в другую сторону комнаты. У скрипaча были горящие, как фосфор в темноте, глаза, длинный острый, как клинок нос с чуткими ноздрями. Темные сальные волосы падали на вспотевшее лицо. Он играл, словно пытался разбудить старуху, но она сидела, как истукан. Скрипач бросил скрипку на стол и вытер пот со лба.
- Марта! Где обещанная девушка?! Твое колдовство потеряло силу!
Старуха стремительно встала, невидящий взгляд стал осмысленным.
- Браво маэстро! – послышалось с улицы и букет смятых анемонов влетел в окно. Скрипач снял фрак вместе с горбом, расправил плечи, сбрызнулся одеколоном, надел белую рубашку, расшитую золотом шёлковую жилетку, подпоясал голубые джинсы ковбойским ремнем, собрал волосы в элегентный хвостик и шепнув старухе: ´´ Сгинь´´, пошел открывать дверь.
- Я подумала – тот, кто так страстно играет в ночи, наверное, очень одинок.
- О, да! От меня сбежала невеста.
- Какое совпадение!
Жизель огляделась: огромная комната с высокими потолками, паутина, черные щели в полу, облупленная краска – все это напоминало запущенный концертный зал. ´´Из этого, если постараться, можно сделать уютное гнездышко ´´ - подумала она.
- Вы, люди искусства, такие непрактичные. Играете в оркестре?
- Да, иногда я скрипач, иногда дерижер. Выпейте это – он протянул ей бокал с кроваво-красной жидкостью.
- Что это?
- Кровавая Мери.
Жизель отпила глоток. Красная капля скатилась с подбородка на грудь.
- Я так волнуюсь.
- Белое с красным – красивое сочетание.
- Кровавая Мери – она отпила еще глоток.- Почему не кровавая Жизель?
- Это можно устроить, кстати, приятно познакомиться. – он приглашающе улыбнулся.
Комната раздвинулась, как занавес и пылающий во мраке бездонный мир предстал перед ней. Тысячи проворных гимнастов летали над пламенем на золотых канатах, лазали по тонким лестницам, прыгали с трапеции на трапецию. Все было связано и зыбко, как паутина.
- Разве они никогда не устают? – спросила Жизель.
- Кто устает, тот падает вниз.
- Не упасть вниз – единственное о чём можно тут думать.
- Я помогаю тем, кто перестает думать раньше, чем устанет.
Сознание разгоралось в ней, как нежно-алый рассвет свoзь густо падающий снег. ´´Уже зима´´ - Жизель сидела на скамейке в глубине парка гладя холеной ручкой полу свoей дымчато-розовой песцовой шубки. На ногах у неё были мягкие серые ботики, отороченные горностаем. ´´ Холят меня, лелеют. Черти. Что же было всё это время? Хотя бы вчера?´´ События прошлой ночи постепенно проступали у неё в памяти. ´´ Фу! Как в дешёвом ужастике. Так много жути, что смешно становится´´ - она вспомнила лихого купца в ресторане, который увязался за ней в лес. ´´ Сам напросился, дурак пьяный.´´ Как, мчащуюся на всей скорости машину, преследовал вой серены. Потом, утопая в сугробах, они пробирались сквозь чащу к поляне, их уже ждали. Горячая, соленая кровь купца, приправленная алкоголем, ух и вкусная – это её доля. Остальное – чёрным мохнатым. Они сгрудились вокруг тела, быстро разделали его, развели костер и жарили мясо под песни и пляски – весело!
В конце aллеи показалась лихая компания бабок с метлами через плечо. ´´ Наши идут´´ - с умилением подумала Жизель.
- Привет, приманка сладкая - весело крикнули они проходя.
На приличном растоянии от´´группы захвата´´ семенила старушка с лопатой через плечо.
- Отстаешь бабуся, - ободряюще улыбнулась ей Жизель.
- Свят, свят, свят, я тут дворником работаю, насмотрелась, храни господи.- старушка перекрестилась.
Жизель без зазрения совести перекрестилась в ответ.
- Что же ты делаешь, паскуда бестыжая? – шепнула ей в ухо невидимая каменномордая Марта, её наставница – Глаз да глаз за тобой! – она быстро пробормотала заклинание и больше Жизель ничего не вспоминала.
ПТИЧКА
В полном опасности болотном тумане, кишащем разноцветными мушками, брели тринадцать человек. Яркая экзотическая растительность цеплялась за их мокрую одежду. Большая птица с длинным алым хвостом пролетела совсем низко над их головами, села на ветку и оглушительно крикнула.
- А чтоб ты сдохла, тварь – Вася с голодной тоской посмотрел на неё. Птица снялась с ветки и полетела дальше.
- Сонь, а Сонь, смотри, мальчик хорошенький.
- Совок обыкновенный, на Маугли похож. - Правда похож, только глаза зелёные. Смотрит на тебя, позови его. - На фиг? - Ну для меня. - Эй, молодой человек! Присядте к нашему столу на минутку. Вы моей подруге понравились. - А тебе я понравился? Ты кто? - Соня. - Ромео. Очень приятно.
- Ромео, мне такой сон странный снился: джунгли, солнце сквозь листья пробивается. Так влажно и жарко.
- Соня, это у тебя внутри влажно и жарко. Давай кончим вместе.
Зазвонил телефон. Ромео снял трубку: - Да, через час буду.
Соня лежала уткнувшись лицом в подушку. Он развел её длинные волосы на затылке и осторожно поцеловал: - Мне пора.- Мы больше никогда не увидимся? -Увидимся, - Ромео поискал ручку – пиши телефон. Вася отвезёт тебя домой.- Кто такой Вася?- Это мой друг. Он спит в соседней комнате.
Ромео со смущенной улыбкой застегнул великоватые ему джинсы, потом встряхнул их на себе с таким видом, будто до этой ночи с Соней они были ему как раз.
Здоровый голый синеглазый Вася стоял прислонившись к входной двери и сладко улыбался. Его мокрые после душа волосы были так гладко зачесаны, что он казался лысым. Его белая, в редких красных прыщах кожа, распаренная и плохо вымытая, источала какой-то общественный запах.´´ Типичная московская квартира´´, - между прочим думала Соня. - Открой дверь. -Ты отсюда не выйдешь, пока я тебя не трахну.- Тебе это будет дорого стоить. - Мне плевать. Сколько тебе нужно? Штуки три, четыре хватит? - Мало, а потом ты мне не нравишься.
Он подошел к магнитофону и передвинул движок громкости на полную мощность. Тяжелый голос покойного Цоя пел: ´´ Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне удачи...´´ Соня рванулась к двери и попыталась её открыть, но ничего не получилось.
- Что ты дергаешься, птичка, я всё равно тебя трахну и никуда ты не денешься. -Я не хочу тебя, хочу Ромео. - Ромео уехал. - Но ведь он вернется! - И прямо к тебе. Ты что, совсем дура?
- Лена, это было, как прекрасный сон...
- С кем, с Васей или с Ромео?
- Не надо про Васю. С Ромео конечно! Он такой умный, красивый. Я тебе говорила, что видела его во сне, несколько лет назад. Такой сон странный: Мы идем взявшись за руки по бескрайней туманной тундре и как-будто не видим друг друга.
- Тундра, говоришь бескрайняя..Денег-то дал?
- Какие деньги, я его люблю.
Русские парни – солдаты иностранного легиона шли по африканским джунглям. Кругом визжала, пищала и завывала съедобная и несъедобная живность.
- Жрать так хочется.
- Выбраться бы отсюда живыми.
- Ромео, помнишь ту блядь, которую ты снял в последний день перед отъездом?
- Которую?
- Черненькую такую, как её? Соньку! Я её трахнул.
- На здоровье,
- Может это была наша последняя баба?
- Не бойся, Вася, не последняя.
Сальто в синем небе
Сначала ей снился звук шагов в кафельном корридоре, звук открываемого крана, лязганье инструментов, едкий запах эфира ,боль, потом звуки центральной улицы в час пик, ветер бьющий пылью в лицо. Ей всегда снились слепые сны. - Здрасьте - сказала Виндетта соседу. Он не ответил. - Почему вы со мной не здороваетесь? - Сосед смутился - Да я здороваюсь.У меня голос тихий, и неудобно как-то - вы всё время не одна.- Это только кажется что я не одна. На самом деле я всегда одна. Сосед нажал кнопку лифта: - Вы вниз?- Нет, я наверх.
Ей было 22 года .Она не боялась эксперементов над собой и своими волосами, которые отвечали ей за это чёрной неблагодарностью. В остальном она была смазливой девицей с чуть раскосыми карими глазками и стройными ножками.
С крыши открывался вид на два вокзала. Рельсы веером расходились в разных направлениях.´´Маньяк сексуальный´´- Виндетта подбоченясь смотрела в обширные дали.´´ Шины ему прокoлоть что-ли?´´- гнусный образ соседа мешал сосредоточиться. Нужно было представить, что она легкая, как пушинка, что за спиной у неё крылья и она может птицей взмыть в небо. Вместо этого она чувствовала себя бочкой чего-то тёмного, вязкого. Хотелось броситься вниз и разбрызгаться по асфальту, как можно дальше. Она со скрипом приступила к упражнениям. Чувство гибкости постепенно возвращалось к ней.Отрабатывая удары ногами она смотрела на тяжелое вечернее солнце, висящее в мутных испарениях города, как облупленная боксерская груша.
´´Духота какая! А что мне мешает заниматься голой? Это самая высокая башня вокруг. Дверь на чердак я закрыла на ключ´´. Она сняла полупрозрачную от пота майку, пожарно-красные трусики и сделала сальто на полосатом матрасе: ´´Класс! Теперь буду так каждый день!´´ Через два часа она закончила тренировку и как примерная ученица у-шу села на колени, повторяя сто раз свое имя ´´с полным к себе уважением´´. Повторять сто раз было скучно, а уважения к себе так и не появлялoсь.В лифте все стены были исписаны предложениями и пожеланиями. Некоторые из них были обращены непосредственно к Виндетте. Она приземлилась на свой этаж, где её тут же облаяла свора собак, ободранных, как и их хозяйка – нищая пенсионерка. ´´Прекрасные живые мишени´´ - подумала Виндетта. Время для урока стрельбы. Она повесила на стену фотографию бывшего любовника и одела наушники. ´´Из квартиры № 17 постоянно раздаются выстрелы, сопровождающиеся руганью сексуального содержания.´´ - как было написано в заявлении в милицию соседями Виндетты.Виндетта сидела перед зеркалом и красила лицо. Раздался междугородний звонок: ´´Доченька! Никуда не ходи поздно. Ни с кем не разговаривай на улице.´´ ´´А я никуда не хожу и ни с кем не разговариваю.´´ - ответила Виндетта, повесила трубку, пожирнее накрасила губы бронзовой помадой и вышла на улицу. Была ночь.
Будний день давно начался для всех кроме Вируса. Он шел по заросшим травой рельсам. Ему ужасно хотелось чего-нибудь такого, а в школу не хотелось ни за что! Впереди по рельсам шла женщина. Клетчатая юбка развевалась на ветру. По бокам хлопали полы короткого плаща. В её руке надувался пузырем белый целофановый пакет. Она, то останавливалась с задумчивым видом, то паталась идти по одной рельсе, но не удерживала равновесие. Ее сложная прическа готова была рассыпаться в любой момент. ´´ Так рассыпем же её поскорее´´ - подумал Вирус. Он был в расцвете подростковой зловредности. Одинокая, пьяная женщина давно рисовалась в его мечтах.
- Как ты у меня в квартире оказался?- Помог тебе пакет донести...- В нем что-нибудь было?- Банка пива.- Это её ты сейчас допиваешь?- Жалко?- Не жалко. В холодильнике ещё есть, если хочешь. Виндетта дремала на диване перед телевизором. Он подсел к ней на корточках: ´´Сейчас она заснёт. И ничего не будет. Хоть цепочку с неё снять.´´- Хочешь приятно провести время? – спросила она не открывая глаз.- Хочу.- Тогда иди и прими ванну.- Зачем? Я мылся три дня назад.Она повернулась лицом к стене и глухо простанала:- Или в ванну или на выход. Вирус лежал в ванне уже полчаса. Вылезать не хотелось: ´´ Странно. Почему я так не любил принимать ванну?´´ Ответ был прост. Дома, в пропахшей перегоревшим жиром коммуналке барачного типа, в ванную противно было зайти, не то что бы в ней мыться. Виндетта вошла без стука, окинула быстрым взлядом голого Вируса, налила в ванну пену, включила горячую воду и стала раздеваться. Вирус многозначительно улыбнулся, но Виндетта,скинув одежду, скоренько закуталась в плотный махровый халат, сгребла в кучу вещи Вируса и свои, запихнула их в стиральную машину и включила её.- Эй, ты что делаешь?! – испуганно крикнул Вирус.- Не бойся. У меня для тебя такие шикарные шмотки есть. Оденешь – обалдеешь...и не разлеживайся тут слишком. Мне тоже ванна нужна.
Вирус сидел в нагретом телом Виндетты халате, отмытый, фирменно пахнущий и чувствовал, что он прямо сейчас готов стать мужчиной. Гудение стиральной машины успокаивающе действовало на него. Когда она выйдет из ванны он подойдет к ней, обнимет и потом они вместе лягут на диван и тогда...... Отчетливо вспомнились все порнографические фотографии, которые он рассматривал с ребятами в подвале.
Дверь ванны распахнулась: ´´Напрасно размечтался! Ты мне для дела нужен. Я тебя приведу в божеский вид. Времени у нас мало.´´ Она раскрыла шкаф и стала выбрасывать оттуда какую-то блестящую, яркую одежду:- Какой у тебя размер ноги?- Тридцать восьмой.- Туфли будут тебе маловаты, но потерпишь для дела. Перед ним на диван легли черные в золотых бабочках колготки, красная лайковая юбка и шелковая блузка.- Одевайся. Мы с тобой будем изображать лесбиянок.- Ты, что, совсем?!
Вирус сидел на унитазе с банкой пива в руках и слушал, как падают капли с его мокрой одежды, висящей в ванной. ``Вот так я собрался стать мужчиной,´´ -он горько вздохнул.- Открой дверь, придурок, или как там тебя?!- Вирус.- Как?!- Толя.- Очень приятно. А меня Виндетта. - Не открою! - Аня меня зовут. Аня! Не бойся. Мы и начать не успеем, как он уже спать будет. Я его знаю.- Кого?- Клиента.- Какого клиента?- Это не клиент – это просто подапрок.- Почему я?! Взяла бы себе какую-нибудь, как ты.- Бабы мне не нужны, особенно такие, как я. Он красивый, к нему тут же начинают приставать – это лишняя работа за те же деньги. А с тобой я гарантирована.
Такси везло Вируса в неизвестном направлении. Он дико озирался по сторонам. Белокурый парик постоянно съезжал на глаза. ´´ Успокойся. – сказала Виндетта и накрыла рукой бабочку на его колене. – В Японии мужчины тоже носят колготки, сама видела.´´- В Японии?- Нет на японце.- В бабочках?- Кто? Японец?- Нет.Колготки. - Без бабочек.
- Мы к Орлову.- Проходите. Прожеванная и выплюнутая жизнью консьержка проводила понимающим взглядом две обтянутые блестящие задницы, удаляющиеся вглубь коридора. ´´ У-у-у, какя бука синеглазая´´ - холеная рука потрепала Вируса по щеке, другая же обвила талию Виндетты. Орлов был хорош – жгучий брюнет с золотой пастью, в прожженной тельняшке и накинутом на нее шёлковом красном пиджаке.- Сокол ты мой ясный. Принял уже, не дождался нас, - Виндетта обняла красавца. ´´ Пупсик фельдиперсовый! Иди поближе,´´ - рука Орлова снова потянулась за Вирусом. ´´ Только бы не свалился парик,´´ - Вирус удачно увернулся от шаловливых пальчиков.- Оставь, Орлов, она любит только меня.- Серьезный какой пупсик! Между всеми игривыми разговорчиками, беготней друг за другом Вирус съел целую кучу бутербродов с чем-то очень вкусным и выпил два стакана чего-то очень крепкого. Хотя ему было не того. Наконец темп движений и разговоров стал замедляться. Все резко пошло на снижение. Орлов оказался спящим в глубоком кресле, а Виндетта и Вирус лежащими на пушистом белом ковре. Виндетта обняла Вируса и стала что-то шептать ему на ухо, но от её горячего дыхания Вирус ничего не соображал, только сильнее прижимался к ней, дрожа всем телом. Она больно укусила его за мочку уха: ´´ Держись к нему спиной, у тебя под юбкой всё видно. Эй! Открой глаза. Спокойно. Теперь медленно снимай с меня кофту.´´ Она стала расстегивать пуговицы на блузке . Он попробовал на вес её горячие груди. Пальцы сами собой впились в нежную плоть:´´ Дурак! Мне же больно!´´ Но Вирус совсем вышел из под контроля. Он заполучил в руки это шелковистое тело и решил, что ему всё можно. Расстегнув молнию на лайковой юбке, ставшей ужасно тесной, он старался, как можно скорее, высвободиться из неё. Жестокие укусы Виндетты только больше распаляли его. Но тут какой-то неуместный звук стал постепенно набирать силу. Это храпел в кресле Орлов.
- Толечка, миленький, только не здесь... Орлов проснется, увидит ,что ты не девочка и сделает из тебя девочку. Он может. Через двадцать минут мы дома и тогда сколько хочешь.Через несколько минут запыхавшийся Вирус выскочил из лифта следом за Виндеттой, но, увидев консьержку, мгновенно изобразил из себя пай-девочку и процокал мимо, прикрываясь спереди сумочкой. - Вирус! Из тебя выйдет великий актер, на каблуках плывешь, как лебедь!- Правда? - Лебедь натуральный.- Я старался.- Молодец! Вот тебе 20 штук.- Нифига себе! Такие деньги!- Бери, заработал. - Толь, тут недалеко одна дискотека есть, зайдем, потусуемся?- Нет!!! Ты же обещала!- Обещала, не отказываюсь. Мне надо! Не надолго. На тебе моих шмоток знаешь сколько? Так что никуда я не денусь.- Точно не надолго?- Не капризничай. Выпьем на халяву. У нас с тобой все только начинается. Вирус никогда не видел такое количество женщин красивых из далека, а при ближайшем рассмотрении, таких жалких и натянутых.Их лица вспыхивали и гасли, как огни цветомузыки в зависимости от приблежения или удаления потенциального клиента. Виндетта погрузила свое лицо в рыхлую щеку какого-то очкарика, а забытый Вирус в который раз согласно кивал на реплику на непонятном языке, в ответ получал полный стакан и скидывал с плеча чью-то руку. Потом он примостился было спать у стойки, но чуть не свалился со стула. Наконец ему до смерти надоело и он втерся между Виндеттой и ее кавалером: ´´ Виндетта, плюнь на него, тебе деньги нужны? Во у меня сколько!´´ - и перед носом у Виндетты возникла пачка долларов. Она мгновенно протрезвела, похолодев от ужаса:´´ Откуда деньги? У Орлова украл?!´´ *** - Олежек, миленький! Да она ещё сопля зелёная. Все деньги целы, хоть сейчас привезу, - кричала в трубку Виндетта.-Не называй меня ´´Олежек´´ ! Ненавижу, когда меня так зовут... Я ничего не могу сделать. Орлову шлея под мантию попала. Он требует неустойку и девку твою во всех видах, а если не знала её как следует, не хрен было вести! Виндета повесила трубку и безнадежно посмотрела на Вируса: ´´- Пиздец нам с тобой, найдут где хочешь. Больше некому звонить.´´- А этому? – Вирус посмотрел на изрешеченную фотографию-мишень.- Зачем?- Может он поможет? Виндетта громко расхохоталась:- Он поможет. Как же!- А кто он. - Никто.- Ты его совсем не знаешь?- Поскольку постольку. Аборт от него сделала, но он мне разъяснил, что это не повод для знакомства. Это было давно – два месяца назад. Не о том сейчас речь.Уезжать надо, далеко, далеко. Я давно собиралась уехать, к тому же за квартиру не плачено за три месяца. Хочешь вместе поедем ?- Куда?- Во Францию. В Иностранный легион.- А как?- Сама не знаю. Через Одессу как-нибудь. Мне терять нечего, а тебе?- И мне тоже.- У тебя, что никого нет?- Да пошли они!- Тогда я быстро собираюсь и сматываемся. - Вирус, до поезда 2 часа, пойдем в кино, чтобы не светиться.- Пойдем. В конце фильма, обалдевший от перепитий жизни, герой мчал вдоль берега моря на машине, напевая себе под нос: ´´Море то уйдет, то накатит. Чайки мы с тобой на закате.´´ А над всем этим витало соло саксафона... В зале зажегся свет. Виндетта встала и вскинула сумку на плечо.- Ну, что? Чайка, ты моя,на закате?!- От чайки и слышу – огрызнулся Вирус.
´´ Жили у бабуси два весёлых гуся´´ - придурковатая бабка – хозяйка сарайчика, в котором снимали угол Виндетта и Вирус, постоянно пела частушки на злобу дня. Последнее время она все больше пела:
Кудри вьются, кудри вьются,
Кудри вьются у блядей
Почему они не вьются
У порядочных людей.
Виндетта возвращалась домой под утро. Вирус грел для неё воду и обмывал её, как мертвую. Потом она засыпала глубоким сном, а Вирус начинал свою ежедневную тренировку, расписанную для него Виндеттой. Потом он уходил гулять. Шатаясь по рынкам и магазинам, он старался стащить что-нибудь вкусненькое для Виндетты. У него не плохо получалось. Он вообще считал, что Одесса – это город воров и ему там самое место. Он уже не хотел ни в какую Францию, но Виндетта настаивала и они усиленно готовились: учили язык, накачивали мускулы.В основном этим занимался Вирус, а Виндетта искала контакты. Так она объясняла свои хождения по барам, дискотекам и свои отлучки по ночам. Вирус понимал, что так надо, но в остальном он конечно не был идиотом. Однажды Виндетта вернулась домой бодрее обычного.- Знаешь, Вирус, я, кажется, нашла то, что нам нужно.- Аня, ты когда-нибудь в жизни любила – Вирус водил мыльной мочалкой по засосам и царапинам на плечах.- Любила, Толя, безумно! Я всех любила как-то безумно. Хоть кого-нибудь бы полюбить умно... Посадят нас с тобой, Толя, в ящик и отнесут с грузом на корабль, главное на склад пробраться, я даже знаю как. И почти бесплатно.- А почти – это сколько?- Лучше не спрашивай, - вздохнула Виндетта. Виндетта не верила в свое счастье, зато Вирус слепо верил Виндетте. В одном из ящиков выставочного оборудования их пронесли на корабль, следовавший в Марсель. Виндетта была готова к самому худшему. Для французских матросов то, что они протащили на борт двух зайцев, было просто неудавшейся шуткой. Девочка сначала была такой сексуальной, а как дошло до дела оказалась жалкой трусишкой. Виндета боялась не за себя, а за Вируса. В конце концов этим перепуганным волнистым попугайчикам пообещали неприкосновенность, а Вирус и Виндетта до конца рейса не высовывались из своего ящика. В Марселе они автостопом добрались до города Бенвеню, где находилась школа Иностранного легиона.Виндетту послали подальше, а Вируса как ни странно приняли. За год проведенный в Одессе он вырос и выглядел старше своих лет. Больше они друг друга не видели.
* * * Он всегда просыпался за 15 минут до подъема, хотя дорожил каждой минутой сна. Это была защитная реакция – подготовка к ещё одному кашмарному дню бесконечных изматывающих тренировок. Он пытался представить, что он не в казарме, а в Одессе в постели с Виндеттой. Жаркое летнее утро. Бабка ушла на базар продавать цветы.Он открывает глаза, встречается с её глазами и не может наглядеться на свое сокровище: ´´Аня, я, кажется, тебе ногу отлежал?´´- И руку тоже.- Что ж ты меня не разбудила?- Жалко. - Меня жалко? Знаешь какая я сволочь?- Не знаю.- Так я тебе сейчас это докажу, - и он набрасывался на неё, а она начинала визжать и отбиваться, но в конце концов сдавалась.
Оставшись одна, Виндетта не стала отчаиваться. У неё в запасе был адресок Ленки Скоропеи, её бывшей партнерши. Ленка отъехала во Францию ´´ на кривой кобыле´´ ещё два года назад, но особого счастья она там не поимела и последнеё время зарабатывала себе на жизнь борьбой на ринге в дешёвом ночном клубе. Скоропея пригрела бедную Виндетту и вскоре приобщила к своей деятельности.
Ученикам школы Иностранного легиона на первых годах обучения запрещенно общаться с внешним миром, но Вирус всё ждал, что Виндетта как-нибудь свяжется с ним. Через полгода пребывания в школе Легиона Вирус вдруг решил, что любит Виндетту. Когда она появится, он обязательно скажет ей об этом и попросит сообщить родителям, что он жив и здоров.
Но Виндетте было не до него. Находясь на нелегальном положении она боролась за существование, всё чаще и чаще прибегая к запрещенным приемам. Она уже оправдала кличку ´´ Виндетта на ринге´´. Наркотики помогали ей не чувствовать ни боли, ни жалости. Просыпалась она с болью во всем теле и тут же заботливое воображение окружало её толпой медперсонала, призраки в белых халатах уговаривали её приподняться, дотянуться до шприца, сделать спасительный укол. Затем осторожно вели её в душ, потом посвежевшая, но все ещё слабая, она сидела грустно глядя в полную тарелку овсянки.
- Жри овсянку, тварь! – говорила ей эсесовского типа сиделка..- Не могу, - отвечала Виндетта, понимая, что невозможно разжалобить собственное воображение. - Жри, твой желудок больше ничего не принимает, все аппетитные бутерброды на витринах кончаются блевотиной за ближайшим углом и попаданием на деньги. Виндетта зажмурившись, одним духом съедала всю тарелку.
* * * Поезд медленно тронулся.- ´´Мужчина! Верните огурцы´´ - торговка овощного лотка бежала по перону за долговязым типом в коротком пальтишке. Тот вскочил в вагон, взмахнув билетом перед носом проводницы, швырнул одним из украденных огурцов в лицо преследовательницы и был таков. Поезд увез вора, а девушка со слезами на глазах подобрала огурец.
Плацкартный вагон Одесса-Москва был душным и грязным. Люди ходили взад и вперед по узкому проходу, курили в тамбуре, занимали очереди в туалет. Толя сидел у окна и любовался таким родным русским пейзажем. За восемь лет, пока Толи здесь не было, стены страны обветшали, но были старательно заклеены рекламными плакатами.
Толе было уже 22 года, по официальным документам он был французским туристом и звали его Дени Ремон. Огни вдоль дороги тускнели и редели. Поезд уносил Толю все дальше и дальше от ласковой мачихи-Франции к суровой матери-России
Из пришибленной и пыльной массы народа Толю выделяла свободная манера держаться и цветные татуировки сплетенных драконов, выглядывающие из под рукавов джинсовой куртки, купленной, как и весь прочий антураж, на Одесской барахолке. Толя хотел быть своим у себя дома.. Москва встретила мелким дождичком и слякотью газетной бумаги под ногами привокзальной толпы. Толя не соблазнился позавтракать кооперативными пирожками, его не разжалобили грязные нищие.Он прошел мимо назойливых таксистов и сел в экскурсионный автобус, скупив все места оптом. Через полтора часа экскурсия закончилась на развалинах дома, где вырос Толя. А еще через полчаса он сидел под зонтиком Арбатского кафе и пил пиво.На запрос о Толиных родителях справочная не дала никакой информации. Те у кого было чутьё на халявную выпивку, пили в тот день на Арбате за Толин счет. Ему показалось, что среди сидевших с ним за одним столом мелькнуло лицо Виндетты. Она совсем не изменилась, даже похорошела. Толя ошибся. Виндетта не пила с ним в тот день. Она очень изменилась и уж никак не похорошела, хотя все еще была ничего. Она переехала из Марселя в Париж. В тот день она поднялась по железной чердачной лестнице на крышу и усевшись поудобнее вколола себе обеденную дозу. Кайф поднял её в абсолютно синее небо и оказалось, что идет дождь. Дождь шёл в Москве, а в Париже была хорошая погода. ´´ Ах, Вирус! Как ты вырос, какой ты стал красивый.´´ Она даже увидела сквозь его одежду тонкие цветные татуировки на прекрасном юном теле, но когда кайф схлынул она забыла своё видение, только помнила, что было как-то особенно хорошо.
Рюкзак бесшумно пополз в сторону, но реакция у Толи была мгновенной. Он одной рукой, не глядя, поймал и воришку и рюкзак.
- Дяденька! Дай на жизнь! - выпалил испуганный пацан.- А спать тебе не пора? Ночь на дворе.- Какое спать! Сейчас самая работа.Несколько капель упали с карниза Толе на лицо.- ´
´Сладкие слезы апреля
капают с почек набухших.
´´- Чего? – переспросил шкет.-
Сладкие слёзы апреля
, говорю,
капают с почек набухших.
Это лекарство
для тех, кто не верит,
что дни будут дольше,
теплее и лучше.-
-сам сочинил. Понял?
- Ага. Может тачку поймать? Далеко живёшь?
- Мой дом весь земной шар.
- Тогда я пошел, ладно? -